Из воспоминаний «На пороге вечности»

...Вспоминая тридцатые годы, необходимо остановиться еще на двух знаменательных событиях в моей жизни. Первое — это встреча с полотнами Романа Семашкевича...

...Сколько раз я пытался использовать диссонансные сочетания для создания новой гармонии, и всегда это оканчивалось неудачей. Но, видимо, сама постановка этой задачи возникла при знакомстве с картинами Семашкевича. Революционность этих картин исходила из совершенной новой идеи цветового воздействия. Когда я впервые увидел работы Семашкевича, то понял, что «антимир» может быть не менее гармоничен, чем наш привычный. Удивительней всего, что, взяв у своего учителя Древина все ценное, чем обладало его искусство, он сумел сделать живописное открытие— создать новое представление о гармонии цвета. Палитра Древина строилась на согласованных, сближенных цветах, приближающихся к монохромности. Семашкевич преодолевает, казалось бы, непреодолимое— он при помощи диссонансов, дисгармонии создает свой новый «антимир», с новым гармоническим строем. И это тем поразительней, чем неожиданнее и откровеннее он выступает. Каким образом он мог этого достичь, остается тайной. Особенно действенно его созвучие желтого и синего, которое в своей кульминации достигает силы звучания симфонического оркестра. Открытие Семашкевича в живописи сродни открытию новой мелодики Вагнера. Пейзаж. Казалось бы, все его аспекты, начиная от композиционных пейзажей Рейсдаля и кончая Сёра, исчерпаны. И все же пейзажи Семашкевича благодаря их неожиданной композиционной монументальности и ярко индивидуальному цветовому строю воспринимаются как новое в этом жанре. Если впечатление — сущность импрессионистического пейзажа, а конструктивность — главное в пейзажах Сезанна, то основой пейзажей Семашкевича является замкнутый в себе образ. Это придает его пейзажам пластическую весомость и монументальность: купы деревьев приобретают скульптурную плотность, а глубина пространства — трехмерную конструктивность.

Искусство Романа Семашкевича — творческий подвиг. Его основные работы не сохранились, но значение его творчества для прогрессивной линии советского искусства— огромно. Семашкевич был на редкость плодовитым художником, он выставлялся иногда по два^три раза в год, и зрители тридцатых годов хорошо помнят его работы. Это был смелый борец за правду и свободу в искусстве.

Мне и сейчас, полвека спустя, снятся и видятся его яркие, бескомпромиссные полотна, наполняя душу радостью и очарованием.

Я очень благодарен судьбе, что мне довелось встретиться с его творчеством...

(Опубликовано в альбоме «Роман Матвеевич Семашкевич. 1900 - 1937. Живопись. Графика». Москва, 1996. С. 46).