Внутри него светился удивительный голубой свет

Край ты мой заброшенный,
Край ты мой пустырь.
Сенокос некошеный,
Лес да монастырь. 

Я не зря выбрал эпиграфом это четверостишье С. Есенина. Как мне кажется, в этих строках живёт живопись Александра Васильевича Лукина. Я познакомился с ним в изостудии. Еще учась в четвёртом классе, я узнал, что при Доме культуры открылась изостудия, и я, весь окрылённый, помчался туда. Открыв дверь, я увидел ребят, стоящих за мольбертами, атрибутику, свойственную искусству, а также человека, довольно своеобразной внешности: небольшого роста, с высоким покатым лбом, с голубыми глазами и кудрявой шевелюрой. Я обратил тогда внимание на его длинные руки с крупными кистями. Он усадил меня за мольберт, прикрепил бумагу и сказал: «Рисуй». Я нарисовал, что умел. Он подошёл и сказал, что у меня дело пойдёт.

Наблюдая за работой Лукина, я всегда удивлялся его трудолюбию, поражался огромному количеству этюдного материала, рисунков. Всё это делалось с мощной энергетикой, характерной для всего его творчества.

Я помню первую его работу, попавшую на республиканскую выставку, она была непритязательна: высокий берег реки, наверху видны домики. На лавочке играет гармонист со светящейся папироской. И музыка его разносится по всему синему летнему вечеру.

В самом начале семидесятых у Лукина начался период производственных пейзажей. Красные трубы, синие дымы. Творчество Лукина изменило знакомство с московским художником Евгением Струлевым – появилась совершенно другая Россия. По этому поводу Лукин смеялся: «Если бы не Струлев, я так бы и писал заводы».

В те годы пейзажи Саши были яркими и пастозными, почти в стиле владимирцев. Но постепенно он стал меняться. Саша любил работать по ночам и, идя в свою мастерскую, он любовался луной, которая заливала все своим прозрачным светом. Этот голубой лунный свет стал проникать повсюду. Так появились голубые стога. Кстати, они и считаются его визитной карточкой.

И здесь заключается его парадокс. Внешне он имел натуру резкую, неуёмную, с поступками на грани фарса. А внутри светился его удивительный голубой свет. В живописи несочетаемое сочеталось, гармонировало, а в жизни вступало в резкий конфликт с окружающим, и в конце концов стало его трагедией.

Сегодня интерес к творчеству Лукина возрастает. Хочу сказать, что одарённость его была заложена с рождения. Неуёмная страсть к искусству, огромная работоспособность, врождённое чувство цвета и пластики, прекрасное конструктивное начало – вот основные его качества как художника. А также безудержная любовь к родным просторам, и особый, присущий только ему, Лукинский угол зрения.