М. Киселев "Лев Ильич Аронов"
Как часто на выставке, привлеченный необычными сочетаниями красок и причудливостью форм, подходишь к заинтересовавшем тебя произведению и через несколько секунд разочарованно спешишь прочь, обнаружив за эффектной манерой внутреннюю пустоту, бесстрастность, отсутствие собственного мира художника. Но зато сколько наслаждения, подлинного восторга испытываешь, когда сталкиваешься с мастером, которому есть что сказать, который исключительно средствами живописи просто и непретенциозно раскрывает перед тобой богатство человеческих чувств, волнений, переживаний. Тогда искусство делает тебя обогащенным, и тебе хочется возвращаться к работам, вызвавшим отклик в сердце, хочется серьезнее и глубже узнать того, кто создал их.
Именно таким мастером, больше всего избегавшим поверхностного, никогда не гнавшимся за внешней красивостью, но по-настоящему понимающим законы подлинной живописи, был Лев Ильич Аронов (1909 – 1972). Человек по своей природе очень мягкий, деликатный и скромный, он был тверд в отстаивании своих принципов и убеждении. Весь его творческий путь — это борьба за высокую правду искусства, неприятие всякой фальши, в какие бы одежды она ни рядилась.
Л.И. Аронов вступил в художественную жизнь страны в 1930-е годы. В этот период сформировался круг тем и мотивов его творчества. Как раз тогда излюбленными для художника стали темы материнства, детства, семьи — темы, позволяющие раскрывать мир подлинно гуманистичных, высоких в своей одухотворенности состояний и взаимоотношений людей. Глубокое проникновение в духовную жизнь ребенка, ощущение ее богатства и сложности очень ярко выразились в такой картине живописца, как «Слушает радио» (1938), вызвавшей большой интерес зрителей и критики на выставке в ЦДРИ 1939 года. К сожалению, местонахождение этой работы неизвестно. Пока не удалось установить, где находится и другая превосходная вещь того же времени «Материнство» (1939). Однако на выставке существует акварель, повторяющая композицию этого произведения. В простом мотиве (изображены мать с ребенком, сидящая на пороге открытой двери деревенского дома, и собака, лежащая у ее ног) выражено очень много. Здесь и ощущение глубины чувства женщины к ребенку, и преклонение художника перед внутренней красотой материнства. Причем жанровый сюжет трактуется не литературно-повествовательно, а раскрывается с помощью только художественных средств. Даже в монохромной акварели мастер -стремится передать различными градациями тона мягкость света, скользящего по фигурам, его теплое мерцание, которое соответствует гармоническому состоянию человека.
Эмоциональная роль среды, ее одухотворенность — вот при помощи чего достигается выразительная поэтичность в работах Аронова. В «Материнстве» 1938 года богатство солнечных рефлексов, дрожащих в зелени сада, бросающих блики на фигуры матери и ребенка, создает трепетность настроения, которое человек как бы излучает из себя во внешний мир. Очень часто тема семьи решается художником в интерьере. Интерьеры Аронова — интереснейшая сторона его творчества. Он любил изображать свою семью за столом, собравшуюся вместе во время ужина или вечернего чтения. И здесь еще активнее, еще выразительнее выступает среда. Гармоничные, приглушенные краски, тонко разработанные в звучании, передают особую внутреннюю атмосферу духовной близости изображенных людей. Вибрация мазка, перетекание цвета из одного в другой сплетают единую органичную ткань картины, которая создает очень целостный и проникновенный образ.
В автобиографии Аронов писал, что он в своих работах хочет передавать время, в которое ему привелось жить и трудиться. Это время постоянно ощущается в произведениях мастера. Оно чувствуется и в казалось бы камерных, глубоко личных, «семейных» вещах. Во время войны Ароновым была написана картина «Спящий ребенок» (1943). В холодной, нетопленной комнате спит на диване, укрывшись теплым пледом, девочка. Общая коричневая гамма сумрачна по звучанию. В ней есть настороженность, даже некоторая суровость, передающая общий настрой того периода, когда создавалось произведение.
Внутренняя тревога есть и в полотне «Поцелуй» (1944). В этом парном портрете из темного фона постепенно выступают лица ребенка и прижавшей его к себе женщины. Грустным вопрошающим взором смотрит детское личико на зрителя. Динамичная и энергичная живописная манера создает состояние внутренней взволнованности. В картине поражает свобода живописного исполнения, сочетающаяся с очень выразительной лепкой формы. Живой подвижный мазок призван выразить психологическое состояние портретируемых. В этой вещи есть большая глубина проникновения в духовную жизнь человека, есть здесь и явная трагическая нота. Всматриваясь в картину, чувствуешь з ней что-то родственное образам Р.Р. Фалька. Явно выраженная сложность мира ребенка вызывает в памяти и другие ассоциации. Вспоминает» великих портретистов-психологов прошлого и в первую очередь Рембрандта. Ароноз очень хорошо знал и любил старых мастеров. Причем больше всего его интересовали художники, в искусстве которых на первое место выдвигались задачи раскрытия духовной сущности человека — Рембрандт, Микеланджело. В свое время Аронов задумал даже написать картины, посвященные жизни обоих художников. Эскизы этих картин представлены на выставке; особенно выразителен эскиз к картине «Рембрандт» (1939), смелый по живописи, психологически острый по характеристике.
Пристальный интерес к человеку, к его мыслям и думам позволил Аронову создать целую галерею очень интересных портретов. Модели портретов очень разные: это и представители творческой интеллигенции — художники, музыканты, писатели, артисты, это и крестьяне, это и калмыки-скотоводы. Люди различных судеб и профессий интересуют мастера, который в каждом из портретируемых подчеркивает его значительность имении как человека со своим индивидуальным характером и всегда богатым строем чувств. Ценность человеческой личности выражена и в «Старухе калмычке» (1940), где подчеркнута ее самобытность, умудренность жизненным опытом. Этим качеством отмечен и «Портрет колхозника Макарова» (1970), раскрывающий внутреннее достоинство крестьянина-труженика.
Даже изображая обнаженную модель, Аронов решает не просто формальные задачи передачи различных ракурсов и поворотов тела. И в эти работы вносится психологический момент, так что 'каждое «ню» превращается в сложный образ, то лирический, то остро драматический.
Бесконечно влюбленный в жизнь, в многообразие мира, окружающего нас, Аронов старался передать все свои впечатления от действительности в искусстве. Не было такого жанра живописи, к которому он бы не обращался. Аронов писал и тематические картины, и натюрморты, и пейзажи. Среди удачных тематических композиций можно назвать полотно «Мечты» (1960), находящееся в Саранской картинной галерее, многофигурные работы «Студенты» (1970), «Студентки» (1970) и др. И все же не эти вещи определили творческое лицо мастера. Зато пейзаж и натюрморт — это, действительно, неотъемлемая часть художественного наследия Аронова. Без этих жанров невозможно представить себе его искусства.
Натюрморты Аронова внешне столь же просты, как и его портреты, интерьеры. Но это простота мудрости, результат большой работы творческой мысли, следовательно, лишь видимая простота. В лучших натюрмортах художник тоже размышляет о времени, о жизни. Использование выразительности фактуры, резкая, подчеркнутая экспрессивная кладка краски, которой Аронов пишет картофелины, мясо, бутыль и деревянную ложку, вызывают беспокойство у зрителя, как бы переживающего волнение мастера, с которым он изобразил военный паек («Натюрморт с мясом». 1945). И, наоборот, чувством высокой гармонии наполнена работа с изображением окна в мастерской художника (1960-е гг.). Мерный ритм расставленных на подоконнике предметов, величественный античный профиль гипсового слепка, мелодичность зеленоватых, голубоватых и лиловатых оттенков, заставляют проникаться торжественной атмосферой высокого творческого вдохновения.
За свою жизнь Аронов написал много пейзажей. Еще в 1940 году он привез из Калмыкии целую серию тонких по живописи пейзажных этюдов. В них уже отчетливо видны особенности Аронова-пейзажиста. Художник любит изображать природу в ее переходные состояния: перед заходом солнца, в утренние часы рассвета. Мастер верно улавливает оттенки освещения, он находит точные соотношения цвета, что дает ему возможность передать лирическую ноту надвигающегося вечера или пробуждения природы после ночного сна.
Часто в пейзажах Аронова присутствуют люди и животные, ибо существование человека не мыслится без его соприкосновения с природой. Органическое единство людей с окружающим их .миром хорошо выражено в этюде с верблюдами и этюде «Дети в степи» калмыцкой серии.
Среди пейзажей Аронова особенно много работ, посвященных природе средней полосы России. Художник очень любил русскую деревню. Лишенная внешней броскости, но чарующая своей скромной прелестью красота деревенского пейзажа в самой своей сути была близка искусству мастера. Мотивы среднерусской природы, запечатлеваемые Ароновым, выглядят незатейливо. Он как бы стремится подчеркнуть обыденность того, что изображает. Но в этой обыденности им открывается особая поэзия, та, которую ощущаешь необычайно остро, попадая из шумной городской жизни с ее суетой в размеренную тихую атмосферу села. В пейзажах мастера ничто не отвлекает глаз от рассматривания переходов цвета и в нежной зелени, и в ясном голубом небе, и в свежей желтизне только что обструганных бревен. Искусный колорист, Аронов превосходно владеет законами живописи, основанной на едва уловимых тональных сопоставлениях. Возможно, это результат близкого знакомства художника с Н.П. Крымовым, с его творчеством и теоретическими взглядами. Правдивость верно найденных сочетаний тонов, которая выразилась еще в пейзажах Калмыкии, — одно из основных качеств среднерусских пейзажей Аронова. Именно потому они так и волнуют, что в них живописно уловлено и сохранено все обаяние деревни.
В отдельный цикл следует выделить пейзажи Аронова, сделанные в окрестностях Тарусы, местах, которые были источником вдохновения для многих русских художников. В работах этого цикла запечатлены различные времена года, разное время суток и т.д. И везде Аронов находит своеобразный живописный ключ, заставляющий каждый мотив зазвучать так, чтобы его нота нашла эмоциональный отклик у зрителя.
Но не только в живописи раскрылось своеобразное дарование Аронова. Уже сравнительно поздно, в 1958 году, он увлекся такими видами графики, как линогравюра, монотипия и литография. И здесь сказал он свое словo, сказал ярко и интересно. Переход Аронова к гравюре протекал без особых трудностей, Это объясняется тем, что мастер очень хорошо владел рисунком, о чем свидетельствуют карандашные наброски, представленные на выставке. Точность и уверенность штриха, умение выразительно выявить силуэт, контур дали возможность художнику очень быстро овладеть спецификой различных областей графики. Он вырабатывает лаконичную манеру, которая строится на скупых сочетаниях черных и белых пятен, и, пользуясь ими, создаст листы «Материнство», «Семья» (1960-е гг.), где обобщенная форма чрезвычайно активизирует силу эмоциональней о воздействия. В других листах вместо пятна применяется линия, также скупая и в силу этого предельно заостренная. Аронов очень живо очерчивает ею фигуру в линогравюре «Лежащая девочка», которая воспринимается как синтетический образ детства.
Наряду с монохромными листами художник создает и цветные гравюры. Но интересно, как вводится цветовое пятно в графические листы. Аронов пользуется им осторожно, так, чтобы не нарушилась специфика гравюры как таковой. Отсюда приглушенность звучания цвета, его ненавязчивость. Рисунок, чисто графическая основа, выступает на первый план в линогравюре «Козочки» и литографии «Весенние березки» (1960-е гг.), а цвет лишь усиливает общее настроение.
Результаты многолетней и напряженной творческой деятельности Аронова в силу разных причин не были показаны широкому зрителю при жизни художника на персональной выставке. Настоящая выставка — это первое серьезное знакомство с работами замечательного мастера, который по праву должен занять достойное место в истории советского изобразительного искусства.
Кандидат искусствоведения М. КИСЕЛЕВ
(Опубликовано в каталоге выставки произведений «Лев Ильич Аронов (1909 – 1972)». М. 1973